маленькими ножками в сандалях
будущий человек советского союза
шагает домой в светлое будущее,
на шее повязан узел.
меж подснежников новостроек
сковородка асфальта
плавит ларьки с газировкой.
наше дело – правое,
мегафоны на столбах фонарных
от советского информбюро
вещают голосом Левитана.
партия решила:
курс направления – запад.
никто не ездит по тротуарам
и даже маньяки стесняются.
пока один жарит картошку,
жители этажа коммуналки
воспитывают детей
выбивая дурь из башки палкой.
зарядка - адреналин в сердце.
партии гуляют на съездах,
шевелит бровями вождь,
ходит в Макдональдс Америка,
играют советские гимны.
вдыхай этот воздух глубже –
завтра тебя, инженер будущего,
будущему твоему же
подадут на ужин.

мальчик в вязанной кофте –
очки отцовские треснули.
в этом кабинете
так невежливо просят раздеться,
в союзе не было секса,
но были спортивные секции.
так что потом на Красной Пресне
на всех лейся, песня.
девочка в вязанной кофте –
косы синие скрещены.
в этом кабинете
так невежливо просят раздеться,
в союзе не было секса,
но были те, кому за семьдесят,
так что сквиртом у пионерки
на всех лейся, песня.

дали в конверте з/п,
а он огрел мастака монтировкой,
его приветствует партия,
в комсомолке первая полоса, его
одеколон тройной,
шаги становятся убежденнее.
девушка в водолазке,
в компании слегка оголяет шею,
слегка приспускает ворот,
но верные сыны коммунизма
не предаются соблазнам.
необходимо купить кефир
и воском деревянные лыжи смазать.
дома стали чуть ниже,
а фонарей матовый цвет
уже не очень похож на лунный –
инженер ногами уставшими
в шестой раз за сутки
идет по маршруту к своей парадной,
держа карандаш за ухом,
так, на всякий случай.
и если нужна будут помощь,
соседка пожертвует мясо,
вырвет из груди ломоть,
за родину и за Сталина.
пока облизывал оборот
конверта случайно,
сглотнул обиду боль и отчаяние.

мальчик в вязанной кофте –
очки отцовские треснули.
в этом кабинете
так невежливо просят раздеться,
в союзе не было секса,
но были спортивные секции.
так что потом на Красной Пресне
на всех лейся, песня.
девочка в вязанной кофте –
косы синие скрещены.
в этом кабинете
так невежливо просят раздеться,
в союзе не было секса,
но были те, кому за семьдесят,
так что сквиртом у пионерки
на всех лейся, песня.

товарищам товарные чеки,
на прилавках все свалено.
черно-белый образ жизни
перед большими глазами.
большой брат любит фильм
о суете в муравейнике,
как люди строят дно себе,
выкладывая свой камин сами,
вечерами,
могильными кирпичами.
победы спортивные,
борщ на усах Айболита,
транспаранты на улицах,
да здравствует наш народ
молодой и не убитый наркотиками!
нам песня жить помогает,
пока переваривается мозг в желудке,
на фабрике расфасуют
все по кулькам, и в переулке
пока новый школьник подтягивается,
старик в столовой завтракает –
на груди сто значков,
полученных за повиновение
и заслуги в трудовой деятельности.
он готов просто взять
и теперь уже, наконец, умереть.
но партия запрещает
рабочему классу
даже раз в день думать о смерти.

звуки советского гимна,
крыши текут от счастья,
счастье – когда он - заводской,
а она – из рабоче-крестьянской.
обнявшис,ь идут к подъезду
выигранной в лотерее квартиры,
но меж ними никогда
не будет секса в день перемирия.
звуки советского гимна,
крыши текут от счастья,
счастье – когда он - заводской,
а она – из рабоче-крестьянской.
обнявшис,ь идут к подъезду
выигранной в лотерее квартиры,
но между ними никогда
не будет секса